В четверг без дракона никак не обойтись
Apr. 5th, 2007 12:04 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
prosto_natkaВот мы и добрались до финала третьей части. Длинноватенький такой кусочек, но дробить его не хотелось. Так что…
В Городище мы въехали через восточные ворота. Ну, если быть совсем точной… а я склонна к точности, вы уж, наверное, успели это заметить… так вот, если быть совсем точной, то въехала я – верхом на Лепестке. Мара и Стирх, взявшись за ручки, степенно вошли в городские ворота – своим ходом. Стражник, скучавший на своем посту, проснулся, когда услышал поступь дракона – на мостовой когти цокали, словно подковы. Такого выражения мне еще не доводилось видеть ни на чьей усатой физиономии. Я даже затрудняюсь сказать, чего там было больше – удивления, восторга или нетерпения. Поравнявшись со стражником, я даже ручкой ему сделала. Этот, казалось бы, вполне естественный приветственный жест вызвал новый взрыв эмоций.
- Не знаю, какой из него стражник, а вот бегун он первоклассный, - глубокомысленно заметил драконовожатый, когда серебристая кираса стража городских ворот блеснула в солнечных лучах в конце следующего квартала.
- Чего это он, не поняла? – пожала я плечами.
- Кажется, это из-за тебя, Рута, - ответила Мара. – Вернее, из-за тебя с Лепестком.
И наблюдательная девушка указала тоненьким пальчиком на надвратную башню. Там разноцветными камушками был выложен, очевидно, городской герб: золотой дракон в лазоревом поле. Для полного сходства на спине дракона восседала девица. Мама дорогая! Можно подумать, я всю жизнь мечтала стать живой картиной городищенской истории!
В общем, наши намерения тихо-мирно въехать в городок, отыскать гостиницу «Зеленое яблоко» и так же незаметно провести в ней пару деньков разбились, как брошенная о стену аптечная склянка. Конечно, толпы горожан по пути нашего следования не возникали, но зевак вполне хватало. Даже слишком. Хлопали ставни, крики пугали голубей, тетушка, несшая воду от колодца, всплеснула руками, бросив предварительно полные ведра прямо не мостовую. Дракон брезгливо отпрянул, а я еле удержалась на своем чешуйчатом насесте. (Царапины буду считать потом, в гордом одиночестве. И не просите меня потом уточнять, где и сколько их будет! Эта тайна умрет вместе со мной.)
«Дева с драконом! Дева с драконом вернулась!» - перелетал шепоток с улицы на улицу. Ну, конечно, не совсем шепоток… иначе бы я его не услышала. Щеки у меня горели, очки норовили съехать со вспотевшей переносицы, а я боялась даже на миг отпустить драконову шею, чтобы не сверзиться прямо под ноги Лепестку.
Выхваченный Стирхом из какой-то подворотни мальчишка охотно согласился проводить нас к искомой гостинице и шагал теперь впереди нашей процессии, гордо заложив руки в карманы потрепанных штанишек. Ох, как не хватало мальчугану поводьев, которые могли бы живописно свешиваться с драконьей шеи! Нет, вы представьте только: пройти через полгорода, ведя на поводу не какого-то там осла и даже не жеребца, а всамделишного дракона – словно с герба сошедшего! Однако обломчик вышел. С поводьями. Так что пришлось мальчишке просто дорогу показывать.
Стирха и Мару эта суета развлекала. Я же, мягко говоря, неловко себя чувствовала в роли ожившего монумента. Потому как монумент все-таки был. Как раз на площади, на краю которой примостилась гостиница «Зеленое яблоко». Шикарный такой дракон с отполированной до блеска спиной. И дева на нем восседала такая… в общем, из нее можно было бы сделать двух таких красоток, как я. Ну ладно, ладно. Не две. Полторы.
Лепесток тоже не пришел в восторг от такого скульптурного изображения. Он оскалился на своего каменного родича. Из ноздрей нашей зверушки поплыли струйки дыма. Дракоша покосился на своего воспитателя, красноречиво помахивая кончиком хвоста. Тонкий намек на статую, разнесенную случайно в Старограде, был понятен не только Стирху, но и мне. Парень поднес к носу дракона кулак:
- Не вздумай! Понял?!
Дракон понял. Дымить перестал. Но хвост все-таки подрагивал: мол, если что – я мигом, только свисни!
Новость о том, что дева с драконом избрала для временного пристанища не что-нибудь, а именно гостиницу «Зеленое яблоко», обогнала нас. Перед сим заведением в ожидании, пока важные гости соизволят обратить внимание, выстроился целый почетный караул во главе с худощавым хозяином гостиницы и его пышечкой-женой. По обе стороны от них вытянулись по ранжиру все работники гостиницы, начиная от здоровяка в белом переднике и поварском колпаке и заканчивая мальчишкой-поваренком.
- Милости просим, милости просим, дорогие гости! – поклонился хозяин, и его приветствие подхватил нестройный хор голосов.
Смущенный таким приемом дракон неловко улегся на пузо и зыркнул на меня через плечо: мол, чего расселась? Вставай, приехали… Я кое-как сползла на землю, заковыляла к двери.
- Проходите, госпожа, проходите… - захлопотала хозяйка. – Эй ты, олух! – прикрикнула на парня, пялившегося на меня, - ты что, не видишь, что у нашей гостьи ножка болит?
- Право, не стоит беспокоиться… - попыталась возразить я, но на мои слабые попытки попросту никто не обратил внимания. Меня взяли вод белы рученьки и почти внесли в гостиницу. Стирх и Мара вошли следом, откровенно посмеиваясь над создавшейся ситуацией. Ну-ну… посмотрела бы я на Стирха, если б это его ненаглядная Мара верхом на драконе в город въехала и эти бы почести ей оказывали. Небось, раздулся бы от гордости, как индюк. А тут… ишь, зубы скалит!
- Не извольте беспокоиться, уважаемые, дракона вашего мы как барина устроим, по первому разряду… - трещал хозяин, не переставая кланяться. – А вам сейчас номера отведем самые лучшие… И скидочку предоставим… Старина Лаис правила знает…
- Уважаемый господин Лаис… - не знаю уж, с какой попытки удалось вставить мне. – Нас просили передать вам привет…
Кажется, мне удалось его заинтересовать. Во всяком случае, он впервые посмотрел на меня как на человека, а не как на ожившую девицу с герба города.
- Да-да, - подхватила Мара. А что? И правильно! Пусть хоть ненадолго меня в покое оставят! – Вам просила передать привет и поклон девушка-менестрель по имени Ардана – от себя и трактирщика Борна.
- Вы знаете Даночку?.. – расплылся в широкой улыбке старина Лаис. – Нет, вы и вправду знакомы с Даночкой?
- А то! – гордо выпятил грудь Стирх. – Мы вместе шли от трактира Борна до самого парома на Таленту. И мало того, Ардана даже учила меня драться! Ну… так, дала несколько уроков… - поправился он, скиснув под моим ироническим взглядом. Конечно, он не будет рассказывать о том, как Дана им землю полировала. Но и крутого парня теперь корчить из себя перестанет.
- Как себя чувствует Даночка? – спросил у меня Лаис.
- Когда мы с ней расстались несколько часов назад, - ответила я, - она было абсолютно здорова, и если что и огорчало ее, так это то, что нам пришлось расстаться. Мы были знакомы всего несколько дней, но успели стать хорошими друзьями.
Вот теперь улыбка хозяина стала совершенно искренней.
- Лаиса, милая, ты слышала? - обратился Лаис к своей жене, которая, окончив разгонять подчиненных по рабочим местам, присоединилась к нам. – Наши гости – друзья Даны-менестреля, принесли поклон от нее и от Борна!..
Лаиса тоже расплылась в улыбке.
- Друзья Арданы – наши друзья! – сказала она. Идемте, вас уже приготовили лучшие комнаты!
Что там Дана о Городище говорила? Мол, городок – «ничего особенного»?.. Не знаю, может быть… Но если старина Лаис пообещал нам «лучшие апартаменты», то это действительно были лучшие комнаты! Второй этаж, окна в сад, общий балкон-галерея на три наших номера… А в самих номерах… Не знаю, что там было у Мары и Стирха, а мое временной пристанище просто впечатляло! Лепнина, позолота, тяжелые портьеры, гобелены на стенах… Зеркало под потолок, а уж кровать такая огромная, что в ней Лепесток бы поместился, да еще и мне бы местечко осталось.
Меня снова буквально внесли в комнату и усадили в кресло. Сноровистая горничная подставила под мою больную ногу мягкий пуфик и принялась разбирать мои вещички. Видимо, девушка удивилась, найдя в моем рюкзачке всего одно приличное платье – то самое, синее с серебром. Да, путешественники, которые останавливались в этом «люксе», должно быть, забивали вместительный шкаф по самое некуда. Ну что ж, я сюда не напрашивалась!
Ладно, восторги восторгами, но ведь и растяжением своим заняться надо. Эх, мне бы сюда мазь белоголовника, которую меня сестра Азалия готовить научила! Или настоечку на корневищах фалиссы. А почему, собственно, я страдаю? Да, не догадалась взять с собой эти снадобья, так что – разве в Городище не найдется никого из моих коллег по аптекарскому цеху? Вот в жизни не поверю!
Милая девушка-горничная закончила разбирать мой рюкзачок. Немногочисленные и незамысловатые мои одежки были аккуратно разложены и развешаны в шкафу. В отдельную тумбочку девушка аккуратно выставила мою походную аптечку: пузырек к пузырьку, коробочка к коробочке, мешочек к мешочку… Горничная, управившись с работой, слегка поклонилась и спросила:
- Госпоже еще что-нибудь угодно?
Вот это воспитание! Вид у меня – как у бродячей собаки: растрепанная, физиономия обветренная, руки неухоженные, а вот поди ж ты – «госпожа»! Я могла выглядеть еще хуже, но поскольку меня хорошо встретил господин Лаис и лично распорядился выделить мне именно этот номер – для этой девочки я «госпожа», и так и останусь «госпожой».
Горничная все еще ожидала моего ответа. Я прокашлялась:
- Скажите, есть ли в вашем городе аптека? – а потом, упреждая удивленно-возмущенный возглас девушки, поспешно исправилась: - То есть, далеко ли аптека от гостиницы?
- Совсем недалеко, госпожа! – ответила горничная. – На соседней улице – лучшая аптека во всем городе! Изволите послать за чем-нибудь?
- Не хотелось бы никого утруждать, - улыбнулась я. – Попрошу друзей. Пойдут гулять – ведь грех быть в Городище и не познакомиться с достопримечательностями! – (да, льстить я тоже умею) – и принесут… Слушай… Ничего, что я на «ты»? Да ты присаживайся. У тебя же есть немного времени? Да? Вот и чудесненько! Не могла бы ты мне рассказать, почему у твоего города такой необычный герб?..
- Почему «необычный»? – удивилась моя собеседница.
- Ну… Я не знаю всех тонкостей составления гербов. Это ведь тоже – целая наука… Но я всегда считала, что дракон – самый что ни на есть подходящий для герба зверь, знаю, что в гербах некоторых городов он изображен – вот хоть Стольный Град Стожар возьми! – да и у дворянства тоже встречается… - я прикусила губу, вспомнив графа Анри. Вот уж у кого наверняка в гербе есть огнедышащий ящер! А может, у него там бойцовские тушканы? Та еще мерзость, откровенно говоря…
Молоденькая горничная прервала мои раздумья:
- Госпожа, знаете, что? Давайте-ка я приглашу к вам ваших друзей, и вы пошлете их за лекарством, а потом я помогу вам повязку сменить и заодно расскажу о том, откуда наш герб взялся.
- Идет, - улыбнулась я. – Вот только скажи сначала, как тебя зовут?
- Марилла.
- Красивое имя!.. А я – Рута. Рута из деревни Мосты. И, ради Светлых Богов, перестань ты именовать меня госпожой!
- Не могу. Иначе работу потеряю. У нас с этим строго. Госпожа Лаиса знаете, как всех здесь держит? – и Марилла показала мне свой маленький кулачок. – Я сейчас вернусь, госпожа Рута!
Девушка выскользнула в коридор, аккуратно прикрыв за собой двери. Я блаженно откинула голову на высокую спинку кресла, даже глаза прикрыла… Вот, сейчас комнату заполнит щебетание Мары, то и дело прерываемое ломким баском Стирха… Двери с чуть слышным скрипом открылись, закрылись, мягко стукнув… я услышала легкое деликатное покашливание и открыла глаза. Передо мной стояла слегка сконфуженная Марилла:
- Госпожа Рута… простите, но ни госпожи волшебницы, ни господина воспитателя дракона в гостинице нет. Мне сказали, что они пошли смотреть город и вернутся только к ужину… Давайте, я сама в аптеку схожу! Вы мне только на бумажке напишите, что вам нужно, а я мигом!
Девушка подала мне деревянный ящичек с письменными принадлежностями. Удобная вещица! На крышке его и писать удобно, и бумага не соскальзывает, и углубление для чернильницы предусмотрено. На красивой бумаге голубоватого оттенка с вытисненным в уголке названием гостиницы начертала рецепт на случай, если готовой мази на семенах белоголовника в аптеке нет; делать ее недолго, обычно все компоненты для приготовления мази в любой аптеке имеются в изобилии, да и сам белоголовник здесь растет – сама за городом видела. Вручила записку Марилле вместе с парой монет (после приключения на реке я денежки в мешочке на шее ношу), попросила подождать, пока аптекарь мазь приготовит, и снова осталась одна…
Сидеть в уютном кресле с высокой спинкой было очень удобно. Я рассеяно провела пальцем по резному подлокотнику. Нет, мне определенно нравится это кресло! Вот бы мне такое же домой, в Мосты! Надо будет поговорить со Стирхом: нет ли у него знакомого столяра на примете. Или плотника – ну, кто там с мебелью работает? Так, решено: вернусь домой (гм… если вернусь…) – обязательно заведу себе такое же креслице.
Торопливые шаги в коридоре, предупредительный стук в двери, мое лениво-расслабленное «да-да…» - и в комнате возникает Марилла, запыхавшаяся, разрумянившаяся. Девушка с довольным видом поставила на тумбу рядом с креслом баночку со светло-коричневой вязкой субстанцией, выложила пару широких бинтов. Умница! А я о них и не подумала!..
- Ты быстро! – оценила я старания Мариллы. – Небось, бежала всю дорогу!
- А, сколько там той дороги! – отмахнулась девушка. – Я еще с Марисом-аптекарем парой слов перекинулась, пока его помощник мазь упаковывал. Кстати, Марис… ой… - смутилась Марилла, - то есть я хотела сказать – господин Марис немного обиделся, когда вашу записку увидел: мол, он превосходно знает, из чего и как делается мазь белоголовника, и не было надобности так подробно все расписывать!
Тут уж пришла моя очередь язычок прикусить: самонадеянная ты, драгоценная моя Рута! Я неловко улыбнулась, а Марилла уже занялась моей пострадавшей конечностью. Ловко сняла импровизационную дорожную повязку (светлая память моей бедной сорочке!), раскупорила мазь…
- Мариллочка, ты обещала легенду рассказать… Ту самую, про меня с Лепестком… ну, в смысле, о деве с драконом.
- Ага… сейчас… вот так ножку положите… не беспокоит, госпожа Рута? Да-да, мазь холодновата, сейчас согреется, не дергайтесь… Да не беспокойтесь так… У меня куча младших братишек мал-мала-меньше… Я знаю, что вы бы и сами прекрасно справились, просто мне сподручнее…
Так вот, что касается легенды… Марилла все-таки рассказала мне ее – сперва ловко втирая мазь, затем бинтуя ногу, потом вытирая только ей одной заметную пыль в комнате, поправляя покрывало на безупречно застеленной огромной кровати…
Дело было так. Когда-то очень давно, когда в этих краях только начали селиться люди и на месте нынешнего Городища стоял поселок – естественно, с тем же названием, - дочка тогдашнего старосты пошла собирать ягоды или орехи (и куда ее понесло, дуреху?). Ее, конечно же, похитили разбойники и, конечно же, подкинули старосте письмо с требованием выкупа. Безутешный родитель занял денег у кого только мог… Почти все Городище скинулось… (Ага, небось, пришел к кому побогаче и сказал: не дашь денег дочуру выкупить – из поселка выживу…) Когда же нужная сумма была собрана, приготовился было папаша оттарабанить увесистый сундучок на условленное место, на площадь в самом центре Городища опустился дракон с дочкой старосты на спине. Разбойникам, естественно, ничего не обломилось, да и о самих разбойниках в этих краях потом долго не слышали. И вы представляете, никто, ни один человечек не взял назад ни единой монетки из тех, что дал старосте взаймы. А тот в благодарность закатил на эти деньги такой пир… Гудели три дня, - так гласит легенда. Так я и не поняла толком, по какому поводу городищане себе такой герб зафигачили – в честь спасения незадачливой девицы или же в память о той грандиозной пьянке.
- А что дракон?
- А что - дракон? – пожала плечами Марилла. – Ссадил девицу, взмыл в небо – и только его и видели…
- Понятненько… Ой, а что там за шум в коридоре?
- Наверное, ваши друзья возвратились, госпожа Рута. Госпожа Рута, вы ужинать вниз спуститесь или вам сюда принести?
Однако ответить я не успела. От сильного толчка дверь резко распахнулась, в комнату спиной вперед влетел Стирх. Уроки Даны не прошли для него даром. Парень почти успел сгруппироваться в полете, поэтому упал не на спину, а на бок, и сразу же сел, потирая ушибленное место. За ним неторопливо и уверенно прошествовал в комнату высокий мужчина, одетый дорого и броско. Он озабоченно массировал левой ладонью правый кулак, и я сообразила, благодаря кому Стирх попытался взлететь. Незнакомец успел сделать всего три или четыре шага, когда следом за ним в комнату разъяренным лисенком влетела Мара. Замерла на миг, оценивая ситуацию, и изо всех сил толкнула спину самоуверенного господина. Тот сбился с шага, покачнулся, но устоял на ногах. А Мара, сверкнув на незнакомца глазищами, кинулась к Стирху. Ну, зная нашу Марочку, скажу, что этому нахалу – я о самоуверенном типе – еще очень повезло: тот, кто посягал на безопасность ее ненаглядного Стирха, рисковал получить шаровой молнией промеж глаз.
А незнакомец, ничуть не смущаясь, отвесил мне галантный полупоклон и замер, уставившись на меня и сложив на груди руки. Что-то в его осанке и манере держаться напомнило мне графа Анри; но насколько граф Синего Замка располагал к себе с первого мига знакомства, настолько этот незнакомец вызывал неприязнь, чтобы не сказать больше.
- Да, именно то, что нужно. Детка, - щелкнул он пальцами изумленной Марилле, смотревшей не него во все глаза, - мигом принеси сюда канделябры! Здесь слишком мало света.
- Вы кто? – не нашла я более умного вопроса.
- Светлые Боги, неужели здесь есть кто-то, кто меня не знает?! – воскликнул мо незваный посетитель.
Марилла, еле сдерживая губы, готовые расплыться в глупой улыбке, прошипела сквозь зубы:
- Это господин Валез, госпожа Рута… наш художник…
- Живописец, юная дама! Жи-во-пи-сец, и никак иначе.
Внимание Мары и Стирха было поглощено друг другом. Стирх все еще сидел на полу, возле него, опустившись на колени, нежно ворковала Мара. Поэтому расхлебывать это новое, навязываемое нам знакомство, кроме меня, было некому.
- И что же угодно вам, господин Жи-во-пи-сец-и-никак-иначе? - поинтересовалась я, тоже складывая на груди руки.
- Я буду писать ваш портрет, - объявил господин Валез так, будто мне привалило Мрак знает какое счастье.
Марилла восторженно ахнула:
- Госпожа Рута… Какая радость!.. Он будет писать ваш портрет! Здесь, в этой комнате, в нашей гостинице! Сам господин Валез!.. – и девушка сорвалась с места.
- Ты куда? – крикнула я ей вослед.
- Побегу хозяина обрадую!.. Такая че-е-ееесть… - донеслось, постепенно затихая, уже из коридора.
- Сто-оп, стоп! Не так быстро! – я даже привстать попыталась. – Как это – «буду писать портрет»? А меня вы спросили? А вдруг я не хочу?
- Не понял?.. – а ведь он действительно удивился! Ему, наверное, никто еще ни разу ни отказывал. Тоже мне…
- А что тут понимать? Мне не нужен портрет – вот и все.
- Гм… - господин посетитель сделал несколько шагов по комнате, внимательно меня изучая. – Позволено ли мне будет спросить: сколько портретов имеет досточтимая дама?
- Позволено. Ни одного. Что дальше?
- О, но ведь это, по меньшей мере, неприлично! В этом городе каждая настоящая дама имеет написанный мною портрет, а многие – даже два или три. – Господин Валез без приглашения уселся в кресло напротив меня. Стирх и Мара, которых он обошел, как неодушевленный предмет обстановки, наконец, обрели способность видеть кого-то, кроме друг друга.
- Странные вы люди – путешественники, - произнес господин Валез. – Сначала ваш слуга…
- Мой друг! – перебила я.
- …ваш друг, - послушно исправился «живописец», - не пускает меня в вашу комнату. Теперь вы отказываетесь от портрета… Кому-кому, но вам-то просто необходимо его иметь! Ведь вы же – Дева с драконом! Живое воплощение легенды!..
- Ну и что?.. – я бросила в Стирха бинтом, чтоб так беззастенчиво не пялился на меня.
- А то, что я пишу именно такие портреты – дама с драконом. Это самый модный сюжет в нашем городе.
Мне стало ясно, что настырный господинчик все равно не отвяжется.
- И когда вы приступите? – поинтересовалась я, смиряясь с неизбежным.
- Как только эта медлительная горничная принесет сюда достаточно свечей!
- А поужинать нам будет позволено?
- Благодарю, я не голоден!
- Гм… вообще-то, я не вас имела в виду, господин живописец…
- не беспокойтесь, благородная дама, я работаю очень быстро. Я сделаю только пару набросков, а потом удалюсь в свою мастерскую и буду работать там.
Топот в коридоре свидетельствовал, что с канделябрами спешит не одна Марилла. Комната наполнилась какими-то людьми. Они суетились, расставляли свет, подчиняясь указаниям господина Валеза… Я не успела опомниться, как художник, вынув из кармана блокнот, быстро-быстро зачиркал в нем тонким серебряным карандашиком, заставляя меня то повернуть голову, то поднять руку… Я видела мелькание лиц – видно, за время «сеанса» в комнате перебывал не только весь персонал гостиницы и ее постояльцы, но и добрая половина жителей окрестных улиц.
К счастью, вся эта экзекуция закончилась до того, как я по-настоящему проголодалась. «Мрак, - подумала я угрюмо, - а хорошо еще, что у меня нога болит! Иначе бы точно довелось снова на Лепестка карабкаться!»
Господин Валез упаковал свои наброски, не дав никому, даже совсем изведшейся от любопытства Маре, заглянуть в свои чертежики.
- Позвольте откланяться, господа! – последовал вежливый кивок. – Поскольку госпожа, как я понял, не нуждается в оригинале портрета, она, очевидно, не будет против, если я подготовлю точную копию? Это нисколько не задержит вас. Знаете ли, есть такая полезная штука, чик – и готово… называется магический…
- …копир, - блеснул познаниями Стирх. – Только я одного не понял, господин хороший! Когда же вы с дракона наброски свои делать будете?
- А зачем?
- Как это – «зачем»? – драконовожатый даже оскорбился.
- Видите ли, юноша, - покровительственно похлопал его по плечу художник, - я на своем веку перерисовал столько драконов, что еще одного изображу на раз, с закрытыми глазами. Счастливо оставаться!.. – и господин живописец Валез удалился, оставив после себя угасающие свечи и пылающего праведным гневом драконовожатого.
Я всегда знала, что мазь белоголовника при ушибах и растяжениях – это то, что надо! Спросите, почему я такую полезную штуку с собой в пеший поход не взяла? Ну так отож, как сказала бы одна моя знакомая. Просто мазь эта у меня аккурат перед путешествием закончилась, а делать новую партию я не стала. Знал бы, где упадешь… если бы сразу к пострадавшей ноге лекарство это приложила – уже и забыла бы, что мне тот вредный крот яму на дороге вырыл!
Но лучше поздно, чем никогда! Белоголовник сделал свое дело, и уже через день мы собрались продолжить путешествие.
Надо ли говорить, что я покидала Городище так же, как и въезжала в него – то есть, восседая у основания драконьей шеи. Да нет, не издеваюсь я над бедной зверюшкой! Я честно собиралась выйти из города на своих двоих, как Мара и Стирх. Но ведь мне просто выхода другого не оставили! Почему-то о нашем отъезде оказалась осведомлена вся округа! На вопрос, кто постарался распространить эту новость, заданный сердитой Марой, внятного ответа мы так и не получили. Горничная Марилла с невинным видом хлопала длинными ресницами, а наша волшебница грозно хмурила брови. Но все зря. К тому моменту, когда мы, собрав вещички, вышла на площадь перед гостиницей и гордый оказанной ему честью конюх вывел к нам красавца-Лепестка – вычищенного, со сверкающей на солнце чешуей – площадь была окружена плотным кольцом зевак.
Хозяева гостиницы провожали нас. Госпожа Лаиса то и дело подносила к глазам изящный кружевной платочек. (Гм, у меня эта полупрозрачная тряпочка промокла бы насквозь уже через минуту! Реву я не часто, но если уж расплачусь – так от души…) Господин Лаис не скрывал своей печали. Хоть и влетел ему наш краткий визит в хорошую монетку, он, оставаясь верным дружбе с Арданой и своему слову, не взял с нас ничего, да еще и велел с собой всякой вкуснятины спаковать. Мы дружески обнялись с хозяином «Зеленого яблока», почтительно пожали пальчике госпоже хозяйке, искренне пожелали удачи Марилле, ответили на поклоны охранников… Подхватили свой багаж и отправились прочь от гостиницы. Вздох разочарования прокатился по площади. Мы переглянулись. Стирх склонился ко мне:
- Рута, город желает видеть свою героиню.
- Че-го? – я чуть не подпрыгнула. – Снова лезть на этого… - я сглотнула нехорошее слово. – Нет, лично против Лепестка я ничего не имею. Но у меня еще с того раза царапины не зажили!
- А ты не говорила, что поцарапалась! – обиделся за своего питомца драконовожатый.
- Может, тебе еще и показать? – хмуро поинтересовалась я.
- А что, было бы неплохо! – засмеялся он.
Мара двинула Стирху кулаком в спину. А потом сказала:
- Ребята, шутки шутками, а делать что-то надо… Рута, от тебя ждут решительных действий!
- А при чем тут я? Вон, может, Лепесток не захочет снова в лошадку превращаться.
Однако Лепесток плевать хотел на мои протесты. Окинув строгим взглядом толпу, он повернул ко мне голову на длинной шее и… подмигнул! Клянусь Светлыми Богами! А потом лег на мостовую, подставляя мне спину… Толпа снова вздохнула – теперь уже восторженно. Плотное кольцо зевак расступилось, открывая нам путь в сторону главной улицы, и Лепесток важно зашагал вперед. Я скрипнула зубами. Мммм-ррак… эдак я скоро совсем сидеть не смогу!
- Рута, улыбайся… - донесся до меня совет Мары, полузаглушенный гомоном толпы и еле сдерживаемыми всхрюкиваниями Стирха (я не знаю, как по-другому можно было бы назвать эти весьма своеобразные звуки).
- Я пытаюсь… - процедила я сквозь зубы, мысленно костеря эволюцию, наделившую дракона таким жестким покрытием и так же сквозь зубы улыбаясь. Осмелилась даже оторвать от драконьей шеи одну руку и послать толпе воздушный поцелуй. Радостный рев толпы был мне ответом. Я тоже уже еле сдерживала рев – но отнюдь не радостный.
Мы шагали по центральной улице Городища. По той самой улице, по которой два дня назад входили в город. Полотнища, украшенные изображением Девы с драконом, красовались чуть ли не на каждом доме. А у ворот, широко распахнутых для живого воплощения герба, нас поджидала новая делегация. Здесь даже возвели помост, на котором стоял господин «жи-во-пи-сец-и-никак-иначе» собственной персоной. Мрак, я и забыла об обещанном им портрете! Но город ничего не забыл. Да и сам господин Валез не мог упустить такой рекламы для себя, уважаемого. Без торжественной речи получить от него копию «шедевра», кажется, не удастся…
Понятливый Лепесток притормозил без всякой просьбы с моей стороны. Господин Валез широко улыбнулся, демонстрируя свои безупречные зубы, и начал вещать. Дракон переминался с ноги на ногу, Стирх откровенно зевал, Мара пихала его в бок, а я думала только о том, чтобы не навернуться со своего неудобного насеста. По этой причине большая часть проникновенной речи господина местного художника не запечатлелась в моем сознании.
- …Но сегодня они покидают наш славный город. И я счастлив, что госпожой была оказана мне высокая честь! Отныне портрет подлинной Девы с драконом будет украшать наш выставочный зал. А на память о нашем великолепном городе мы вручаем госпоже Руте точную копию написанного мною полотна. Пусть эта картина напоминает вам, уважаемая госпожа…
Дракон качнулся, я снова вцепилась ему в шею, и окончание прощальной речи так и осталось для меня звуковым фоном. Мне ткнули в руки свернутую трубкой копию картины, я помахала ею толпе, молясь о том, чтобы дракону в этот момент не пришло в голову шевельнуться… К счастью, программа прощания на этом была сочтена исчерпанной, господин Валез с чувством выполненного долга покинул свой помост, я снова сцепилась в дракона…
Словом, уже через несколько минут Городище осталось пройденным этапом нашего путешествия.
- В общем, так, люди, - заявила я, спустившись со спины Лепестка на надежную землю. – Вы как хотите, но я больше в этот город – ни ногой! Даже если в горах мне обе ноги переломают, несите меня дальше – к реке, там и утопите!
Я, покачиваясь, сделала несколько шагов…
- Рута, у тебя вроде с утра нога не болела? – насторожилась Мара. – Чего же ты идешь как-то странно?
- А, - отмахнулась я, - покатаешься на драконе с мое – тогда поймешь… Нет, други мои, не знаю, как вы, но мне просто необходима ма-аленькая передышка…
- Опять? – прищурилась Мара. – Но ведь ты все это время ехала, а мы со Стирхом – шли пешком.
- Мар, какие вопросы? Садись на Лепестка – и рули дальше!
- Нет уж, спасибо! – рассмеялась девушка. – Я вполне доверяю твоему опыту.
- Кстати, - спохватился Стирх, - ты не забыла о своем портрете, Рута?
- Ой… - скрипнула я зубами, - не напоминая мне об этом ужасе!..
- Нет, Руточка, это же замечательно – получить портрет из рук знаменитости! Куда ты его дела?
- Да сунула куда-то… о! Вон, в рюкзаке торчит. И почти не помялся.
Мара даже руками всплеснула:
- Рута! Как ты можешь! Так неосторожно обращаться с произведениями искусства!
Мара читала мне нотацию, а ее тонкие пальчики осторожно разглаживали свиток, развязывали узелок на шнурке с личной печатью господина Валеза… И вот уже картина предстала перед нами во всей своей красе, до мельчайших подробностей запечатленная магическим копиром… Я взглянула и… обомлела.
Я, правда, в живописи мало разбираюсь, но нарисованного кем-то дракона от лошади отличить в состоянии. Но то, что явилось нашим изумленным взорам, изображением девушки с драконом мог назвать только слепой или же сам господин «жи-во-пи-сец-и-никак-иначе». Яркие пятна, зигзаги, треугольники и полосы; ядовито-зеленая спираль покрывала добрую половину «полотна». Где заканчивался дракон и начиналась запечатленная дева, объяснить нам, тыкая пальцем, смог бы, пожалуй, лишь автор картины. А его-то как раз рядом с нами и не было. На его счастье!
Мара, Стирх и я с открытыми ртами стояли, не в силах оторвать глаз от миленького «подарочка». Вдруг за нашими спинами послышался громкий хохот. Я кивнула. Хорошее чувство юмора… Но у кого?...
Когда до меня дошло, КТО смеется, я просто хлопнулась на то, чем обычно опускаюсь на скамью. Дракон - а это, как вы поняли, был именно он, - не просто смеялся. Он ржал, как жеребец, катаясь по земле и вытирая глаза кончиками крыльев…
В Городище мы въехали через восточные ворота. Ну, если быть совсем точной… а я склонна к точности, вы уж, наверное, успели это заметить… так вот, если быть совсем точной, то въехала я – верхом на Лепестке. Мара и Стирх, взявшись за ручки, степенно вошли в городские ворота – своим ходом. Стражник, скучавший на своем посту, проснулся, когда услышал поступь дракона – на мостовой когти цокали, словно подковы. Такого выражения мне еще не доводилось видеть ни на чьей усатой физиономии. Я даже затрудняюсь сказать, чего там было больше – удивления, восторга или нетерпения. Поравнявшись со стражником, я даже ручкой ему сделала. Этот, казалось бы, вполне естественный приветственный жест вызвал новый взрыв эмоций.
- Не знаю, какой из него стражник, а вот бегун он первоклассный, - глубокомысленно заметил драконовожатый, когда серебристая кираса стража городских ворот блеснула в солнечных лучах в конце следующего квартала.
- Чего это он, не поняла? – пожала я плечами.
- Кажется, это из-за тебя, Рута, - ответила Мара. – Вернее, из-за тебя с Лепестком.
И наблюдательная девушка указала тоненьким пальчиком на надвратную башню. Там разноцветными камушками был выложен, очевидно, городской герб: золотой дракон в лазоревом поле. Для полного сходства на спине дракона восседала девица. Мама дорогая! Можно подумать, я всю жизнь мечтала стать живой картиной городищенской истории!
В общем, наши намерения тихо-мирно въехать в городок, отыскать гостиницу «Зеленое яблоко» и так же незаметно провести в ней пару деньков разбились, как брошенная о стену аптечная склянка. Конечно, толпы горожан по пути нашего следования не возникали, но зевак вполне хватало. Даже слишком. Хлопали ставни, крики пугали голубей, тетушка, несшая воду от колодца, всплеснула руками, бросив предварительно полные ведра прямо не мостовую. Дракон брезгливо отпрянул, а я еле удержалась на своем чешуйчатом насесте. (Царапины буду считать потом, в гордом одиночестве. И не просите меня потом уточнять, где и сколько их будет! Эта тайна умрет вместе со мной.)
«Дева с драконом! Дева с драконом вернулась!» - перелетал шепоток с улицы на улицу. Ну, конечно, не совсем шепоток… иначе бы я его не услышала. Щеки у меня горели, очки норовили съехать со вспотевшей переносицы, а я боялась даже на миг отпустить драконову шею, чтобы не сверзиться прямо под ноги Лепестку.
Выхваченный Стирхом из какой-то подворотни мальчишка охотно согласился проводить нас к искомой гостинице и шагал теперь впереди нашей процессии, гордо заложив руки в карманы потрепанных штанишек. Ох, как не хватало мальчугану поводьев, которые могли бы живописно свешиваться с драконьей шеи! Нет, вы представьте только: пройти через полгорода, ведя на поводу не какого-то там осла и даже не жеребца, а всамделишного дракона – словно с герба сошедшего! Однако обломчик вышел. С поводьями. Так что пришлось мальчишке просто дорогу показывать.
Стирха и Мару эта суета развлекала. Я же, мягко говоря, неловко себя чувствовала в роли ожившего монумента. Потому как монумент все-таки был. Как раз на площади, на краю которой примостилась гостиница «Зеленое яблоко». Шикарный такой дракон с отполированной до блеска спиной. И дева на нем восседала такая… в общем, из нее можно было бы сделать двух таких красоток, как я. Ну ладно, ладно. Не две. Полторы.
Лепесток тоже не пришел в восторг от такого скульптурного изображения. Он оскалился на своего каменного родича. Из ноздрей нашей зверушки поплыли струйки дыма. Дракоша покосился на своего воспитателя, красноречиво помахивая кончиком хвоста. Тонкий намек на статую, разнесенную случайно в Старограде, был понятен не только Стирху, но и мне. Парень поднес к носу дракона кулак:
- Не вздумай! Понял?!
Дракон понял. Дымить перестал. Но хвост все-таки подрагивал: мол, если что – я мигом, только свисни!
Новость о том, что дева с драконом избрала для временного пристанища не что-нибудь, а именно гостиницу «Зеленое яблоко», обогнала нас. Перед сим заведением в ожидании, пока важные гости соизволят обратить внимание, выстроился целый почетный караул во главе с худощавым хозяином гостиницы и его пышечкой-женой. По обе стороны от них вытянулись по ранжиру все работники гостиницы, начиная от здоровяка в белом переднике и поварском колпаке и заканчивая мальчишкой-поваренком.
- Милости просим, милости просим, дорогие гости! – поклонился хозяин, и его приветствие подхватил нестройный хор голосов.
Смущенный таким приемом дракон неловко улегся на пузо и зыркнул на меня через плечо: мол, чего расселась? Вставай, приехали… Я кое-как сползла на землю, заковыляла к двери.
- Проходите, госпожа, проходите… - захлопотала хозяйка. – Эй ты, олух! – прикрикнула на парня, пялившегося на меня, - ты что, не видишь, что у нашей гостьи ножка болит?
- Право, не стоит беспокоиться… - попыталась возразить я, но на мои слабые попытки попросту никто не обратил внимания. Меня взяли вод белы рученьки и почти внесли в гостиницу. Стирх и Мара вошли следом, откровенно посмеиваясь над создавшейся ситуацией. Ну-ну… посмотрела бы я на Стирха, если б это его ненаглядная Мара верхом на драконе в город въехала и эти бы почести ей оказывали. Небось, раздулся бы от гордости, как индюк. А тут… ишь, зубы скалит!
- Не извольте беспокоиться, уважаемые, дракона вашего мы как барина устроим, по первому разряду… - трещал хозяин, не переставая кланяться. – А вам сейчас номера отведем самые лучшие… И скидочку предоставим… Старина Лаис правила знает…
- Уважаемый господин Лаис… - не знаю уж, с какой попытки удалось вставить мне. – Нас просили передать вам привет…
Кажется, мне удалось его заинтересовать. Во всяком случае, он впервые посмотрел на меня как на человека, а не как на ожившую девицу с герба города.
- Да-да, - подхватила Мара. А что? И правильно! Пусть хоть ненадолго меня в покое оставят! – Вам просила передать привет и поклон девушка-менестрель по имени Ардана – от себя и трактирщика Борна.
- Вы знаете Даночку?.. – расплылся в широкой улыбке старина Лаис. – Нет, вы и вправду знакомы с Даночкой?
- А то! – гордо выпятил грудь Стирх. – Мы вместе шли от трактира Борна до самого парома на Таленту. И мало того, Ардана даже учила меня драться! Ну… так, дала несколько уроков… - поправился он, скиснув под моим ироническим взглядом. Конечно, он не будет рассказывать о том, как Дана им землю полировала. Но и крутого парня теперь корчить из себя перестанет.
- Как себя чувствует Даночка? – спросил у меня Лаис.
- Когда мы с ней расстались несколько часов назад, - ответила я, - она было абсолютно здорова, и если что и огорчало ее, так это то, что нам пришлось расстаться. Мы были знакомы всего несколько дней, но успели стать хорошими друзьями.
Вот теперь улыбка хозяина стала совершенно искренней.
- Лаиса, милая, ты слышала? - обратился Лаис к своей жене, которая, окончив разгонять подчиненных по рабочим местам, присоединилась к нам. – Наши гости – друзья Даны-менестреля, принесли поклон от нее и от Борна!..
Лаиса тоже расплылась в улыбке.
- Друзья Арданы – наши друзья! – сказала она. Идемте, вас уже приготовили лучшие комнаты!
Что там Дана о Городище говорила? Мол, городок – «ничего особенного»?.. Не знаю, может быть… Но если старина Лаис пообещал нам «лучшие апартаменты», то это действительно были лучшие комнаты! Второй этаж, окна в сад, общий балкон-галерея на три наших номера… А в самих номерах… Не знаю, что там было у Мары и Стирха, а мое временной пристанище просто впечатляло! Лепнина, позолота, тяжелые портьеры, гобелены на стенах… Зеркало под потолок, а уж кровать такая огромная, что в ней Лепесток бы поместился, да еще и мне бы местечко осталось.
Меня снова буквально внесли в комнату и усадили в кресло. Сноровистая горничная подставила под мою больную ногу мягкий пуфик и принялась разбирать мои вещички. Видимо, девушка удивилась, найдя в моем рюкзачке всего одно приличное платье – то самое, синее с серебром. Да, путешественники, которые останавливались в этом «люксе», должно быть, забивали вместительный шкаф по самое некуда. Ну что ж, я сюда не напрашивалась!
Ладно, восторги восторгами, но ведь и растяжением своим заняться надо. Эх, мне бы сюда мазь белоголовника, которую меня сестра Азалия готовить научила! Или настоечку на корневищах фалиссы. А почему, собственно, я страдаю? Да, не догадалась взять с собой эти снадобья, так что – разве в Городище не найдется никого из моих коллег по аптекарскому цеху? Вот в жизни не поверю!
Милая девушка-горничная закончила разбирать мой рюкзачок. Немногочисленные и незамысловатые мои одежки были аккуратно разложены и развешаны в шкафу. В отдельную тумбочку девушка аккуратно выставила мою походную аптечку: пузырек к пузырьку, коробочка к коробочке, мешочек к мешочку… Горничная, управившись с работой, слегка поклонилась и спросила:
- Госпоже еще что-нибудь угодно?
Вот это воспитание! Вид у меня – как у бродячей собаки: растрепанная, физиономия обветренная, руки неухоженные, а вот поди ж ты – «госпожа»! Я могла выглядеть еще хуже, но поскольку меня хорошо встретил господин Лаис и лично распорядился выделить мне именно этот номер – для этой девочки я «госпожа», и так и останусь «госпожой».
Горничная все еще ожидала моего ответа. Я прокашлялась:
- Скажите, есть ли в вашем городе аптека? – а потом, упреждая удивленно-возмущенный возглас девушки, поспешно исправилась: - То есть, далеко ли аптека от гостиницы?
- Совсем недалеко, госпожа! – ответила горничная. – На соседней улице – лучшая аптека во всем городе! Изволите послать за чем-нибудь?
- Не хотелось бы никого утруждать, - улыбнулась я. – Попрошу друзей. Пойдут гулять – ведь грех быть в Городище и не познакомиться с достопримечательностями! – (да, льстить я тоже умею) – и принесут… Слушай… Ничего, что я на «ты»? Да ты присаживайся. У тебя же есть немного времени? Да? Вот и чудесненько! Не могла бы ты мне рассказать, почему у твоего города такой необычный герб?..
- Почему «необычный»? – удивилась моя собеседница.
- Ну… Я не знаю всех тонкостей составления гербов. Это ведь тоже – целая наука… Но я всегда считала, что дракон – самый что ни на есть подходящий для герба зверь, знаю, что в гербах некоторых городов он изображен – вот хоть Стольный Град Стожар возьми! – да и у дворянства тоже встречается… - я прикусила губу, вспомнив графа Анри. Вот уж у кого наверняка в гербе есть огнедышащий ящер! А может, у него там бойцовские тушканы? Та еще мерзость, откровенно говоря…
Молоденькая горничная прервала мои раздумья:
- Госпожа, знаете, что? Давайте-ка я приглашу к вам ваших друзей, и вы пошлете их за лекарством, а потом я помогу вам повязку сменить и заодно расскажу о том, откуда наш герб взялся.
- Идет, - улыбнулась я. – Вот только скажи сначала, как тебя зовут?
- Марилла.
- Красивое имя!.. А я – Рута. Рута из деревни Мосты. И, ради Светлых Богов, перестань ты именовать меня госпожой!
- Не могу. Иначе работу потеряю. У нас с этим строго. Госпожа Лаиса знаете, как всех здесь держит? – и Марилла показала мне свой маленький кулачок. – Я сейчас вернусь, госпожа Рута!
Девушка выскользнула в коридор, аккуратно прикрыв за собой двери. Я блаженно откинула голову на высокую спинку кресла, даже глаза прикрыла… Вот, сейчас комнату заполнит щебетание Мары, то и дело прерываемое ломким баском Стирха… Двери с чуть слышным скрипом открылись, закрылись, мягко стукнув… я услышала легкое деликатное покашливание и открыла глаза. Передо мной стояла слегка сконфуженная Марилла:
- Госпожа Рута… простите, но ни госпожи волшебницы, ни господина воспитателя дракона в гостинице нет. Мне сказали, что они пошли смотреть город и вернутся только к ужину… Давайте, я сама в аптеку схожу! Вы мне только на бумажке напишите, что вам нужно, а я мигом!
Девушка подала мне деревянный ящичек с письменными принадлежностями. Удобная вещица! На крышке его и писать удобно, и бумага не соскальзывает, и углубление для чернильницы предусмотрено. На красивой бумаге голубоватого оттенка с вытисненным в уголке названием гостиницы начертала рецепт на случай, если готовой мази на семенах белоголовника в аптеке нет; делать ее недолго, обычно все компоненты для приготовления мази в любой аптеке имеются в изобилии, да и сам белоголовник здесь растет – сама за городом видела. Вручила записку Марилле вместе с парой монет (после приключения на реке я денежки в мешочке на шее ношу), попросила подождать, пока аптекарь мазь приготовит, и снова осталась одна…
Сидеть в уютном кресле с высокой спинкой было очень удобно. Я рассеяно провела пальцем по резному подлокотнику. Нет, мне определенно нравится это кресло! Вот бы мне такое же домой, в Мосты! Надо будет поговорить со Стирхом: нет ли у него знакомого столяра на примете. Или плотника – ну, кто там с мебелью работает? Так, решено: вернусь домой (гм… если вернусь…) – обязательно заведу себе такое же креслице.
Торопливые шаги в коридоре, предупредительный стук в двери, мое лениво-расслабленное «да-да…» - и в комнате возникает Марилла, запыхавшаяся, разрумянившаяся. Девушка с довольным видом поставила на тумбу рядом с креслом баночку со светло-коричневой вязкой субстанцией, выложила пару широких бинтов. Умница! А я о них и не подумала!..
- Ты быстро! – оценила я старания Мариллы. – Небось, бежала всю дорогу!
- А, сколько там той дороги! – отмахнулась девушка. – Я еще с Марисом-аптекарем парой слов перекинулась, пока его помощник мазь упаковывал. Кстати, Марис… ой… - смутилась Марилла, - то есть я хотела сказать – господин Марис немного обиделся, когда вашу записку увидел: мол, он превосходно знает, из чего и как делается мазь белоголовника, и не было надобности так подробно все расписывать!
Тут уж пришла моя очередь язычок прикусить: самонадеянная ты, драгоценная моя Рута! Я неловко улыбнулась, а Марилла уже занялась моей пострадавшей конечностью. Ловко сняла импровизационную дорожную повязку (светлая память моей бедной сорочке!), раскупорила мазь…
- Мариллочка, ты обещала легенду рассказать… Ту самую, про меня с Лепестком… ну, в смысле, о деве с драконом.
- Ага… сейчас… вот так ножку положите… не беспокоит, госпожа Рута? Да-да, мазь холодновата, сейчас согреется, не дергайтесь… Да не беспокойтесь так… У меня куча младших братишек мал-мала-меньше… Я знаю, что вы бы и сами прекрасно справились, просто мне сподручнее…
Так вот, что касается легенды… Марилла все-таки рассказала мне ее – сперва ловко втирая мазь, затем бинтуя ногу, потом вытирая только ей одной заметную пыль в комнате, поправляя покрывало на безупречно застеленной огромной кровати…
Дело было так. Когда-то очень давно, когда в этих краях только начали селиться люди и на месте нынешнего Городища стоял поселок – естественно, с тем же названием, - дочка тогдашнего старосты пошла собирать ягоды или орехи (и куда ее понесло, дуреху?). Ее, конечно же, похитили разбойники и, конечно же, подкинули старосте письмо с требованием выкупа. Безутешный родитель занял денег у кого только мог… Почти все Городище скинулось… (Ага, небось, пришел к кому побогаче и сказал: не дашь денег дочуру выкупить – из поселка выживу…) Когда же нужная сумма была собрана, приготовился было папаша оттарабанить увесистый сундучок на условленное место, на площадь в самом центре Городища опустился дракон с дочкой старосты на спине. Разбойникам, естественно, ничего не обломилось, да и о самих разбойниках в этих краях потом долго не слышали. И вы представляете, никто, ни один человечек не взял назад ни единой монетки из тех, что дал старосте взаймы. А тот в благодарность закатил на эти деньги такой пир… Гудели три дня, - так гласит легенда. Так я и не поняла толком, по какому поводу городищане себе такой герб зафигачили – в честь спасения незадачливой девицы или же в память о той грандиозной пьянке.
- А что дракон?
- А что - дракон? – пожала плечами Марилла. – Ссадил девицу, взмыл в небо – и только его и видели…
- Понятненько… Ой, а что там за шум в коридоре?
- Наверное, ваши друзья возвратились, госпожа Рута. Госпожа Рута, вы ужинать вниз спуститесь или вам сюда принести?
Однако ответить я не успела. От сильного толчка дверь резко распахнулась, в комнату спиной вперед влетел Стирх. Уроки Даны не прошли для него даром. Парень почти успел сгруппироваться в полете, поэтому упал не на спину, а на бок, и сразу же сел, потирая ушибленное место. За ним неторопливо и уверенно прошествовал в комнату высокий мужчина, одетый дорого и броско. Он озабоченно массировал левой ладонью правый кулак, и я сообразила, благодаря кому Стирх попытался взлететь. Незнакомец успел сделать всего три или четыре шага, когда следом за ним в комнату разъяренным лисенком влетела Мара. Замерла на миг, оценивая ситуацию, и изо всех сил толкнула спину самоуверенного господина. Тот сбился с шага, покачнулся, но устоял на ногах. А Мара, сверкнув на незнакомца глазищами, кинулась к Стирху. Ну, зная нашу Марочку, скажу, что этому нахалу – я о самоуверенном типе – еще очень повезло: тот, кто посягал на безопасность ее ненаглядного Стирха, рисковал получить шаровой молнией промеж глаз.
А незнакомец, ничуть не смущаясь, отвесил мне галантный полупоклон и замер, уставившись на меня и сложив на груди руки. Что-то в его осанке и манере держаться напомнило мне графа Анри; но насколько граф Синего Замка располагал к себе с первого мига знакомства, настолько этот незнакомец вызывал неприязнь, чтобы не сказать больше.
- Да, именно то, что нужно. Детка, - щелкнул он пальцами изумленной Марилле, смотревшей не него во все глаза, - мигом принеси сюда канделябры! Здесь слишком мало света.
- Вы кто? – не нашла я более умного вопроса.
- Светлые Боги, неужели здесь есть кто-то, кто меня не знает?! – воскликнул мо незваный посетитель.
Марилла, еле сдерживая губы, готовые расплыться в глупой улыбке, прошипела сквозь зубы:
- Это господин Валез, госпожа Рута… наш художник…
- Живописец, юная дама! Жи-во-пи-сец, и никак иначе.
Внимание Мары и Стирха было поглощено друг другом. Стирх все еще сидел на полу, возле него, опустившись на колени, нежно ворковала Мара. Поэтому расхлебывать это новое, навязываемое нам знакомство, кроме меня, было некому.
- И что же угодно вам, господин Жи-во-пи-сец-и-никак-иначе? - поинтересовалась я, тоже складывая на груди руки.
- Я буду писать ваш портрет, - объявил господин Валез так, будто мне привалило Мрак знает какое счастье.
Марилла восторженно ахнула:
- Госпожа Рута… Какая радость!.. Он будет писать ваш портрет! Здесь, в этой комнате, в нашей гостинице! Сам господин Валез!.. – и девушка сорвалась с места.
- Ты куда? – крикнула я ей вослед.
- Побегу хозяина обрадую!.. Такая че-е-ееесть… - донеслось, постепенно затихая, уже из коридора.
- Сто-оп, стоп! Не так быстро! – я даже привстать попыталась. – Как это – «буду писать портрет»? А меня вы спросили? А вдруг я не хочу?
- Не понял?.. – а ведь он действительно удивился! Ему, наверное, никто еще ни разу ни отказывал. Тоже мне…
- А что тут понимать? Мне не нужен портрет – вот и все.
- Гм… - господин посетитель сделал несколько шагов по комнате, внимательно меня изучая. – Позволено ли мне будет спросить: сколько портретов имеет досточтимая дама?
- Позволено. Ни одного. Что дальше?
- О, но ведь это, по меньшей мере, неприлично! В этом городе каждая настоящая дама имеет написанный мною портрет, а многие – даже два или три. – Господин Валез без приглашения уселся в кресло напротив меня. Стирх и Мара, которых он обошел, как неодушевленный предмет обстановки, наконец, обрели способность видеть кого-то, кроме друг друга.
- Странные вы люди – путешественники, - произнес господин Валез. – Сначала ваш слуга…
- Мой друг! – перебила я.
- …ваш друг, - послушно исправился «живописец», - не пускает меня в вашу комнату. Теперь вы отказываетесь от портрета… Кому-кому, но вам-то просто необходимо его иметь! Ведь вы же – Дева с драконом! Живое воплощение легенды!..
- Ну и что?.. – я бросила в Стирха бинтом, чтоб так беззастенчиво не пялился на меня.
- А то, что я пишу именно такие портреты – дама с драконом. Это самый модный сюжет в нашем городе.
Мне стало ясно, что настырный господинчик все равно не отвяжется.
- И когда вы приступите? – поинтересовалась я, смиряясь с неизбежным.
- Как только эта медлительная горничная принесет сюда достаточно свечей!
- А поужинать нам будет позволено?
- Благодарю, я не голоден!
- Гм… вообще-то, я не вас имела в виду, господин живописец…
- не беспокойтесь, благородная дама, я работаю очень быстро. Я сделаю только пару набросков, а потом удалюсь в свою мастерскую и буду работать там.
Топот в коридоре свидетельствовал, что с канделябрами спешит не одна Марилла. Комната наполнилась какими-то людьми. Они суетились, расставляли свет, подчиняясь указаниям господина Валеза… Я не успела опомниться, как художник, вынув из кармана блокнот, быстро-быстро зачиркал в нем тонким серебряным карандашиком, заставляя меня то повернуть голову, то поднять руку… Я видела мелькание лиц – видно, за время «сеанса» в комнате перебывал не только весь персонал гостиницы и ее постояльцы, но и добрая половина жителей окрестных улиц.
К счастью, вся эта экзекуция закончилась до того, как я по-настоящему проголодалась. «Мрак, - подумала я угрюмо, - а хорошо еще, что у меня нога болит! Иначе бы точно довелось снова на Лепестка карабкаться!»
Господин Валез упаковал свои наброски, не дав никому, даже совсем изведшейся от любопытства Маре, заглянуть в свои чертежики.
- Позвольте откланяться, господа! – последовал вежливый кивок. – Поскольку госпожа, как я понял, не нуждается в оригинале портрета, она, очевидно, не будет против, если я подготовлю точную копию? Это нисколько не задержит вас. Знаете ли, есть такая полезная штука, чик – и готово… называется магический…
- …копир, - блеснул познаниями Стирх. – Только я одного не понял, господин хороший! Когда же вы с дракона наброски свои делать будете?
- А зачем?
- Как это – «зачем»? – драконовожатый даже оскорбился.
- Видите ли, юноша, - покровительственно похлопал его по плечу художник, - я на своем веку перерисовал столько драконов, что еще одного изображу на раз, с закрытыми глазами. Счастливо оставаться!.. – и господин живописец Валез удалился, оставив после себя угасающие свечи и пылающего праведным гневом драконовожатого.
Я всегда знала, что мазь белоголовника при ушибах и растяжениях – это то, что надо! Спросите, почему я такую полезную штуку с собой в пеший поход не взяла? Ну так отож, как сказала бы одна моя знакомая. Просто мазь эта у меня аккурат перед путешествием закончилась, а делать новую партию я не стала. Знал бы, где упадешь… если бы сразу к пострадавшей ноге лекарство это приложила – уже и забыла бы, что мне тот вредный крот яму на дороге вырыл!
Но лучше поздно, чем никогда! Белоголовник сделал свое дело, и уже через день мы собрались продолжить путешествие.
Надо ли говорить, что я покидала Городище так же, как и въезжала в него – то есть, восседая у основания драконьей шеи. Да нет, не издеваюсь я над бедной зверюшкой! Я честно собиралась выйти из города на своих двоих, как Мара и Стирх. Но ведь мне просто выхода другого не оставили! Почему-то о нашем отъезде оказалась осведомлена вся округа! На вопрос, кто постарался распространить эту новость, заданный сердитой Марой, внятного ответа мы так и не получили. Горничная Марилла с невинным видом хлопала длинными ресницами, а наша волшебница грозно хмурила брови. Но все зря. К тому моменту, когда мы, собрав вещички, вышла на площадь перед гостиницей и гордый оказанной ему честью конюх вывел к нам красавца-Лепестка – вычищенного, со сверкающей на солнце чешуей – площадь была окружена плотным кольцом зевак.
Хозяева гостиницы провожали нас. Госпожа Лаиса то и дело подносила к глазам изящный кружевной платочек. (Гм, у меня эта полупрозрачная тряпочка промокла бы насквозь уже через минуту! Реву я не часто, но если уж расплачусь – так от души…) Господин Лаис не скрывал своей печали. Хоть и влетел ему наш краткий визит в хорошую монетку, он, оставаясь верным дружбе с Арданой и своему слову, не взял с нас ничего, да еще и велел с собой всякой вкуснятины спаковать. Мы дружески обнялись с хозяином «Зеленого яблока», почтительно пожали пальчике госпоже хозяйке, искренне пожелали удачи Марилле, ответили на поклоны охранников… Подхватили свой багаж и отправились прочь от гостиницы. Вздох разочарования прокатился по площади. Мы переглянулись. Стирх склонился ко мне:
- Рута, город желает видеть свою героиню.
- Че-го? – я чуть не подпрыгнула. – Снова лезть на этого… - я сглотнула нехорошее слово. – Нет, лично против Лепестка я ничего не имею. Но у меня еще с того раза царапины не зажили!
- А ты не говорила, что поцарапалась! – обиделся за своего питомца драконовожатый.
- Может, тебе еще и показать? – хмуро поинтересовалась я.
- А что, было бы неплохо! – засмеялся он.
Мара двинула Стирху кулаком в спину. А потом сказала:
- Ребята, шутки шутками, а делать что-то надо… Рута, от тебя ждут решительных действий!
- А при чем тут я? Вон, может, Лепесток не захочет снова в лошадку превращаться.
Однако Лепесток плевать хотел на мои протесты. Окинув строгим взглядом толпу, он повернул ко мне голову на длинной шее и… подмигнул! Клянусь Светлыми Богами! А потом лег на мостовую, подставляя мне спину… Толпа снова вздохнула – теперь уже восторженно. Плотное кольцо зевак расступилось, открывая нам путь в сторону главной улицы, и Лепесток важно зашагал вперед. Я скрипнула зубами. Мммм-ррак… эдак я скоро совсем сидеть не смогу!
- Рута, улыбайся… - донесся до меня совет Мары, полузаглушенный гомоном толпы и еле сдерживаемыми всхрюкиваниями Стирха (я не знаю, как по-другому можно было бы назвать эти весьма своеобразные звуки).
- Я пытаюсь… - процедила я сквозь зубы, мысленно костеря эволюцию, наделившую дракона таким жестким покрытием и так же сквозь зубы улыбаясь. Осмелилась даже оторвать от драконьей шеи одну руку и послать толпе воздушный поцелуй. Радостный рев толпы был мне ответом. Я тоже уже еле сдерживала рев – но отнюдь не радостный.
Мы шагали по центральной улице Городища. По той самой улице, по которой два дня назад входили в город. Полотнища, украшенные изображением Девы с драконом, красовались чуть ли не на каждом доме. А у ворот, широко распахнутых для живого воплощения герба, нас поджидала новая делегация. Здесь даже возвели помост, на котором стоял господин «жи-во-пи-сец-и-никак-иначе» собственной персоной. Мрак, я и забыла об обещанном им портрете! Но город ничего не забыл. Да и сам господин Валез не мог упустить такой рекламы для себя, уважаемого. Без торжественной речи получить от него копию «шедевра», кажется, не удастся…
Понятливый Лепесток притормозил без всякой просьбы с моей стороны. Господин Валез широко улыбнулся, демонстрируя свои безупречные зубы, и начал вещать. Дракон переминался с ноги на ногу, Стирх откровенно зевал, Мара пихала его в бок, а я думала только о том, чтобы не навернуться со своего неудобного насеста. По этой причине большая часть проникновенной речи господина местного художника не запечатлелась в моем сознании.
- …Но сегодня они покидают наш славный город. И я счастлив, что госпожой была оказана мне высокая честь! Отныне портрет подлинной Девы с драконом будет украшать наш выставочный зал. А на память о нашем великолепном городе мы вручаем госпоже Руте точную копию написанного мною полотна. Пусть эта картина напоминает вам, уважаемая госпожа…
Дракон качнулся, я снова вцепилась ему в шею, и окончание прощальной речи так и осталось для меня звуковым фоном. Мне ткнули в руки свернутую трубкой копию картины, я помахала ею толпе, молясь о том, чтобы дракону в этот момент не пришло в голову шевельнуться… К счастью, программа прощания на этом была сочтена исчерпанной, господин Валез с чувством выполненного долга покинул свой помост, я снова сцепилась в дракона…
Словом, уже через несколько минут Городище осталось пройденным этапом нашего путешествия.
- В общем, так, люди, - заявила я, спустившись со спины Лепестка на надежную землю. – Вы как хотите, но я больше в этот город – ни ногой! Даже если в горах мне обе ноги переломают, несите меня дальше – к реке, там и утопите!
Я, покачиваясь, сделала несколько шагов…
- Рута, у тебя вроде с утра нога не болела? – насторожилась Мара. – Чего же ты идешь как-то странно?
- А, - отмахнулась я, - покатаешься на драконе с мое – тогда поймешь… Нет, други мои, не знаю, как вы, но мне просто необходима ма-аленькая передышка…
- Опять? – прищурилась Мара. – Но ведь ты все это время ехала, а мы со Стирхом – шли пешком.
- Мар, какие вопросы? Садись на Лепестка – и рули дальше!
- Нет уж, спасибо! – рассмеялась девушка. – Я вполне доверяю твоему опыту.
- Кстати, - спохватился Стирх, - ты не забыла о своем портрете, Рута?
- Ой… - скрипнула я зубами, - не напоминая мне об этом ужасе!..
- Нет, Руточка, это же замечательно – получить портрет из рук знаменитости! Куда ты его дела?
- Да сунула куда-то… о! Вон, в рюкзаке торчит. И почти не помялся.
Мара даже руками всплеснула:
- Рута! Как ты можешь! Так неосторожно обращаться с произведениями искусства!
Мара читала мне нотацию, а ее тонкие пальчики осторожно разглаживали свиток, развязывали узелок на шнурке с личной печатью господина Валеза… И вот уже картина предстала перед нами во всей своей красе, до мельчайших подробностей запечатленная магическим копиром… Я взглянула и… обомлела.
Я, правда, в живописи мало разбираюсь, но нарисованного кем-то дракона от лошади отличить в состоянии. Но то, что явилось нашим изумленным взорам, изображением девушки с драконом мог назвать только слепой или же сам господин «жи-во-пи-сец-и-никак-иначе». Яркие пятна, зигзаги, треугольники и полосы; ядовито-зеленая спираль покрывала добрую половину «полотна». Где заканчивался дракон и начиналась запечатленная дева, объяснить нам, тыкая пальцем, смог бы, пожалуй, лишь автор картины. А его-то как раз рядом с нами и не было. На его счастье!
Мара, Стирх и я с открытыми ртами стояли, не в силах оторвать глаз от миленького «подарочка». Вдруг за нашими спинами послышался громкий хохот. Я кивнула. Хорошее чувство юмора… Но у кого?...
Когда до меня дошло, КТО смеется, я просто хлопнулась на то, чем обычно опускаюсь на скамью. Дракон - а это, как вы поняли, был именно он, - не просто смеялся. Он ржал, как жеребец, катаясь по земле и вытирая глаза кончиками крыльев…
