prosto_natka | Что у нас там сегодня? Четверг, кажется?..

Значит, самое время дракона выгулять.
Ну, ничего такого особенного у нас не происходит… пока. Так, осматриваемся ан новом месте, новых знакомых заводим… Спокойно у нас. Пока…

Ну, что сказать… Угг-д… тьфу ты… вот имечко… зубодробительное какое-то… - я хотела сказать - драконица эта Светлая слово свое сдержала. Жить нам предстояло в пещере в самом центре драконьего края. Да и пещерой я назвала выделенное нам помещение, скорее, по привычке. Как прикажете называть залы, выдолбленные в толще скалы? Это был целый скальный дворец с окнами и дверями во все стороны света. Вид из этих «окон» открывался... Если бы я художником была – мне бы до конца жизни хватило б пейзажи писать. Да и в самих каменных комнатах интересного хватало.
Пещера выглядела обжитой, не смотря на то, что драконы, по заверению Светлой, здесь не жили. Использовали ее под склад. Вдоль стен стояли деревянные сундуки, и попроще, и дорогие – с резьбой, росписями – наполненные всякой ерундой. То есть на взгляд драконов это был совершенно бесполезный хлам. Ну скажите, зачем драконам туфельки или меховые сапоги? Или тонкие ткани с шитьем? Или одежда – сорочки, штаны, юбки, головные повязки?.. Драконам – ни к чему. А нам очень даже пригодились. Мы с Марой в первый же вечер в этих сундуках такого шороху навели…
Не подумайте, ради Светлых Богов, что мы самоуправством занимались. Драконица, когда привела нас сюда, сразу сказала:
- Там, в пещере, сундуки свалены. Вам они не помешают, наоборот даже… Можете всё, что вам понадобится, там взять. Нам это совершенно не нужно.
Вот мы и занялись поиском полезных сундучных ископаемых. Стирх ретировался к лепестку своему ненаглядному – побоялся, что Мара и его заставит сорочки да сапоги примерять. А может, замаялся головой вертеть: когда я или Мара выуживали что-то стоящее из одежды, то кричали: «Стирх, отвернись!» - и, не дожидаясь, пока парень выполнит нашу просьбу, кидались обновки примерять. Кстати, нелишним все это было – наша одежда порядком поистрепалась после всех наших приключений.
В одном из сундуков я нашла костюм – почти как у Даны: штаны кожаные, безрукавка, курточка с заклепками – да еще и мой размерчик. Представляете, какая удача? Я немедленно его и нацепила. Да еще и сапоги – ужас какие удобные! В таком наряде куда удобнее будет и по горам здешним карабкаться, да и вообще… Жалко, зеркал здесь не было. Впрочем, может, до них пока у нас просто руки не дошли.
- Эй, девчонки, - окликнул от входа Стирх, - нас тут ужинать приглашают… Вы как, идете или будете и дальше свое тряпье перебирать?
К ужину мы вышли. Наряды – вещь, конечно, хорошая. Но и кушать-то тоже уже хочется.
Заботливая Мара и Стирху узелочек собрала: смену сорочек, брюки, камзол… Я хмыкала, наблюдая за нею. Но у девчонки, ко всему прочему, глазомер – будь здоров! На драконовожатом всё сидело как влитое. Правда, Стирх в камзоле – это примерно как я c Даниной Лютней. Нет, если притерпеться… А Мара смотрела на парня влюбленными глазами и откровенно жалела, что не нашлось – может, пока? – в сундуках роскошного придворного платья.
Ужинать по-походному мы уже привыкли. Уютно расположились вокруг костра – приодетые, отдохнувшие и потому – веселые. По крайней мере – мы, люди.
- Ну-с, - потирая руки, сказала я. – Чего у нас сегодня на ужин? – когда готовлю не я, всегда интересуюсь: надо же знать, чем именно меня травят.
- О, это Угадайка расщедрилась, - откликнулся Стирх и протянул мне белую лепешку – свежую, мягкую, душистую.
- Кто, ты сказал, расщедрился? – уточнила Мара.
- Ну, дракониха эта белая… А что? Не могу я ее имя выговорить – хоть вы топчите меня!
- Надеюсь, к ней ты так обращаться не будешь?
- Да, вообще-то, я уже…
- Назвал драконицу Угадайкой?! – набросилась Мара на незадачливого парня. – Ты что, не соображаешь?
- А что такого? Она и не обиделась нисколечко… фыркнула только – мол, что с вас, бестолочей, взять…
- Ой, Мар, успокойся… - надеюсь, она меня поняла: если говорить с набитым ртом, о какой дикции может идти речь? – Если уж даже я на имени этой Светлой запинаюсь… А мне, сама понимаешь, по роду деятельности такие словечки выговаривать приходилось…
- У меня к вам только одна просьба… - материализовалась у костра упомянутая драконица. Я даже лепешку свою от неожиданности уронила. Мр-рак… Что за манера… Надеюсь, она мысли читать не умеет?
- Иногда – получается, - осадила меня Светлая. Мра-ак… вот я влипла…
- Я вижу, вы уже несколько освоились, - не стала смешивать меня с пеплом драконица. – Я рада, что наши скромные кладовые были вам полезны.
- А можно спросить? – не сдержалась Мара.
Драконица кивнула.
- Откуда это – у вас? – и Мара дернула меня за рукав рубахи. А еще говорят, что ближе к телу своя сорочка…
- Да так… - хмыкнула Белая. – Издержки, так сказать, внешней политики. С людьми из предгорий иногда торгуем. Скорее – меняемся. У нас тут камни драгоценные встречаются, золото, серебро. Нам много не надо. Я бы это все и даром отдавала. А люди везут нам для обмена всякую ерунду. Куда ее девать? Вот и складываем в пещеру – авось когда и пригодится… Ну, отдыхайте, не буду мешать, - и Угадайка приготовилась было исчезнуть.
- Постойте-ка, - спохватилась я, - у вас же, помнится, какая-то просьба к нам была…
- А, сущие пустяки: не называйте меня Угадайкой при других драконах. Агг’-Арк – не в счет… - С этими словами белая драконица растворилась в спускающихся сумерках.

…И потянулись спокойно-беззаботные дни. Как-то так сложилось, что мы проводили свалившееся на нас свободное время порознь – и каждый по-своему. Мара и Стирх с самого утра, прихватив с собой провизию, отправлялись к морю или одной из рек – их здесь хватало. Лепесток большую часть дня неподвижно сидел возле нашей пещеры. Иногда к нему наведывалась Угадайка, иногда его осаждали малыши-драконыши. Тогда наш друг ненадолго оживлялся. Но потом снова замирал изваянием – совсем как Бабушка Агг’.
Как-то утром, после ухода Мары и Стирха… Они сперва звали меня с собой. Может, конечно, просто из вежливости; когда я услышала, что они идут смотреть водопады, о которых взахлеб рассказывали драконыши, я сказала, что мена на ближайшие десять лет воды в объемах, превышающих чайную чашку, хватит. Насмотрелась я и на реки, и на водопады, и на… эх, ну что говорить…
В общем, ушли они без меня. В очередной раз. Я только вздохнула. На пальце колечко запульсировало – с одобрением вроде. И вроде ободрить хотело. Мол, всё верно. Рута, молодцом. Но мне было немного грустно. Я подошла к Лепестку, села на землю рядом с ним, обхватила руками колени. Дракон скосил на меня глаз и снова вернулся к своим размышлениям – невесёлым, видно. Он, задумавшись, поступал совсем как я, бывало: чертил когтем что-то на песке, стирал и снова чертил.
- О чем задумалась, красавица? – спросил у меня.
- Да так, мыслишки всякие одолевают, - уклончиво ответила я. - А ты почему нервничаешь?
- С чего ты взяла?
- Вижу, - пожала я плечами. – Стирх за своей любовью ничего больше не видит, но мне-то ничего света не застит.
- Говори, говори…
- Нет и правда, что тебя беспокоит?
Лепесток тяжело вздохнул:
- Какой мы день здесь? Уже третий?
- Угу…
- И отец Угадайки, он же мой дядюшка, до сих пор никак себя не проявил.
- Может, он еще ничего о нас не знает? – осторожно сказала я.
- Не знает? Ну-ну… криво усмехнулся дракон. И замолчал, и только песок поскрипывал под напором драконьего когтя…
А я снова ушла бродить по окрестностям. Нравится мне здесь. Поднимусь на гору (понятное дело, на ту, куда могу взобраться), сяду на вершине – такой вид открывается… И петь хочется. Но я сдерживаюсь. Я всё же не Ардана, кто его знает, как драконы к моему вокалу отнесутся? Хорошо, если просто удивятся. А если сердиться начнут? Или пугаться? Однажды испуганного дракона я уже видела. А если их будет несколько? Такого я не перенесу.
Сегодня я пошла в сторону моря. Не потому, что хотела нарушить уединение моих друзей. И не потому, что решила искупаться. Всё намного проще: в том направлении я еще не ходила. Тропинка, как обычно, петляла, сбегала с пригорков, обходила скалы… В который раз удивляюсь: откуда здесь вообще тропинки взялись, ведь драконы хоженых путей-дорожек просто не признают. Насколько я успела узнать, у каждого есть излюбленный маршрут, и с другими драконами эти отшельники встречаются, только когда сами этого захотят.
Вот кого это наблюдение не касается – так это малышей. Они словно возникали из нагретого солнцем воздуха, проносились мимо и словно растворялись среди ближайших скал – чтобы снова возникнуть в самый неожиданный момент. Куда бы я ни шла, на моем пути меня минимум трижды настигал ураганчик в исполнении жизнерадостной малышни.
Вот и сейчас я чуть не споткнулась о симпатичную драконью девчонку. По-моему, ее зовут Хайре – как-то в этом роде.
- Рута, привет! – пискнула она, уносясь вслед за братцами (или дружками – пока не поняла). Я улыбнулась: сколько бы раз ни пересекались наши дорожки, столько раз я буду слышать это жизнерадостное приветствие.
Кстати, уточнить хочу. Насчет того, как мы с драконами общаемся. Не знаю, как это выходит, но мы прекрасно понимаем друг друга. Мы-то на своем языке как говорили, так и говорим. А драконы вроде как мысли передают… А может, во время перехода через Хребет Монахов мы попали под влияние каких-то волшебных сил. Я пыталась на этот счет с Лепестком поговорить. Ну, он-то свой парень, сколько лет среди людей, он по-человечески разговаривает свободно, и я подозреваю, что не на одном языке. Так вот, спросила я у Лепестка обо всех этих парадоксах общения. Дракон только плечами пожал: «Древняя драконья магия… наверное».
К самому морю я подходить не стала. Увидела невысокую скалу, достаточно обветренную для того, чтобы можно было на нее взобраться устроилась поудобнее… Недалеко от «моей» скалы на земле что-то переливалось всеми цветами радуги. Как всегда неожиданно, возникли дракончики (я от души порадовалась, что они меня не видят), прокатились клубком по этому блестящему, подняв сверкающие разноцветные брызги. Вот Мрак… Хотя, чему я удивляюсь? Любопытство родилось раньше меня. Должна же я, в самом деле, разобраться, что за явление такое загадочное – эти разноцветные искры?
Идти до заинтересовавшего меня места пришлось несколько дольше, чем мне представлялось. Может, я направление перепутала? Возможно, возможно… Топографическим кретинизмом я вроде бы не страдаю, но в незнакомой местности бывает всё. Я уже собралась возвращаться. Но снова на моем пути возникли драконыши. Едва не сбив меня с ног – уже который раз? – устремились вперед с радостным визгом. Радужный фейерверк брызг не заставил себя ждать.
Отбросив в сторону рюкзак (без него в путешествие – ни ногой!), я склонилась над месторождением «брызг». Насколько я могла понять, здесь была небольшая ложбинка, заполненная цветными полупрозрачными осколками разной величины – от мелкой крошки до кусочков размером чуть больше ногтя. Сначала мне показалось, что это стекло. Однако, поразмыслив, пришла к выводу, что это – отходы обработки драгоценных и полудрагоценных камней. Я вообще-то в них не разбираюсь, это же не травы и не мои аптекарские компоненты. Но красиво, Мрак меня побери! Была бы я полегкомысленнее, я бы тоже здесь побегала. А почему, собственно, и нет?..
Воровато оглядевшись по сторонам, я отступила на несколько шагов назад и ринулась бегом через ложбинку. Ну, что мне вам сказать… У драконышей брызги лучше получаются. Хорошо, что я сегодня в сапожках - а то бы набилось мне в туфли этой каменной мелочи!
Я присела, подобрала горсточку камешков, подбросила их на ладони… Они с легким стуком сложились в замысловатый узор. «Как в калейдоскопе», - улыбнулась я детскому воспоминанию. Ой, вот бы удалось калейдоскоп собрать! Вместо стекляшек – камешков плоских насобирать… «Мрак, Рута, опять впереди лошадей бежишь! А корпус игрушки из чего будешь делать?» - осадил меня внутренний голос. Надо в сундуках как следует покопаться, может, попадется что подходящее. Или, чем Мрак не шутит, найти кого-то, кто мне поможет!

Хотите – верьте, хотите – нет, но помощника я нашла! Там же, у ложбинки, где перебирала искрящиеся на солнце камешки. За спиной раздалось деликатное покашливание и хриплый, явно драконий голос произнес:
- Юная госпожа что-то хочет найти?
- Да нет, - улыбнулась я, уже не удивляясь тому, что здороваться при встрече здесь, кажется, не принято. Малышка Хайре – скорее исключение, чем драконье правило. – Просто вспомнила кое-что…
- Если юная госпожа желает, я могу показать ей настоящие камни. Этот бой не стоит вашего внимания, поверьте! Идемте со мной, - приглашающе повел крылом большой серый дракон. – Если хоте, мы вам даже гарнитурчик подберем – серебряный, под ваш перстенечек. Или изготовим что-то достойное! Нам это – раз плюнуть!
В доказательство своих слов дракон действительно плюнул и неловко захлопал лапой по земле, сбивая пламя с вмиг полыхнувшей травы.
- Извините, - улыбнулся он, демонстрируя свои огромные белоснежные зубы. – Меня зовут Фардор. В этом благословенном краю я – единственный, кто работает с камнями и металлами.
- Слу-ушайте! – иногда я соображаю быстро. – А может, вы поможете мне сделать одну игрушку – в подарок вашим малышам?
Так у меня появился еще один друг. Фардор был чудаком – с точки зрения других драконов. Вольной жизни, не обремененной обязанностями, он предпочитал возню с драгоценными металлами и самоцветами. Будь он человеком, со спокойной душой назвала бы его кузнецом и ювелиром. Сам дракон предпочитал, чтобы его именовали мастером.
Когда я впервые попала в мастерскую Фардора и увидела дракона за работой, то пришла в полный восторг. Любой кузнец бы обзавидовался! Сам себе и горн, и наковальня, и полный набор инструментов! Именно благодаря таланту Фардора в нашей пещере скопилось столько добра: обменивать изготовляемые им чудеса на всякую ерунду поселянам из предгорий совесть не позволяла. А в том, что мой новый друг действительно творит чудеса с металлом, я убедилась в первый же день. Как и в том, что к своей творческой работе Фардор подходит очень серьезно.
Когда, обозрев жилище дракона, я, с трудом умерив восторги, перевела дыхание, то изложила, наконец, свою идею.
- Понимаешь, Фардор… - да-да, мы с ним очень быстро перешли на «ты», чему изрядно поспособствовал флакончик настойки черноягодника из моего походного запаса. – Была у меня в детстве одна игрушка – недолго, правда, потом е разбили, но ее устройство я хорошо запомнила. В общем, там трубка такая была, в ней зеркала треугольничком, с одной стороны – окошечко такое, а с другой – стеклышки цветные насыпаны…
- Ну и?.. – зевнул дракон. – Для чего оно?
- Красиво… - вздохнула я. – Просто – красиво. Смотришь в глазок, трубку поворачиваешь – а так стеклышки в узоры складываются, и ни одного похожего… Представляешь?
- Пытаюсь…
- Вот смотри… - и я начала палочкой на земле царапать то, что позже мой новый друг называл, посмеиваясь, «как бы чертежом».
- Узоры, говоришь… - снова зевнул Фардор. – Ну что ж, попытаемся сделать твой узорник.
И мы начали пытаться. Я настолько увлеклась этой идеей, что целыми днями торчала в мастерской Фардора. Вскакивала, едва рассветало, проглатывала второпях пару успевших зачерстветь лепешек, запивала свой завтрак родниковой водичкой и, сопровождаемая недоуменными взглядами друзей, мчалась по делам. Стирх разве что пальцем у виска не крутил: совсем, мол, Рута свихнулась вод воздействием свежего воздуха. Но я не обращала внимания на такие мелочи.
Три дня прошло в спорах, пробах и неудачах. Вроде кто-то там из древних и очень умных говорил, что истина рождается в спорах. Не знаю, как насчет истины, но игрушка получилась роскошная. Я думаю! Спорили-то мы с Фардором до посинения. Зато в получившийся калейдоскоп-узорник первой вцепилась я – на правах, так сказать, главного консультанта. «Ух ты… здорово…» - восторженно выдохнула я. Ну, теперь в лепешку расшибусь, по камням размажусь – а стребую с Фардора второй калейдоскоп – в личную и безраздельную собственность.
С самого утра – дракон кузнец еще только готовился собирать игрушку, а я шлифовала до зеркального блеска серебряные пластины – у пещеры Фардора толклись малыши. Светлыми Богами клянусь: никому, кроме нас с мастером не было известно об игрушке! Но эта мелочь чешуйчатая откуда-то пронюхала и о готовящемся сюрпризе, и о том, что работа над ним близится к завершению. Драконыши не торчали перед пещерой. Они, как обычно, носились по своим малышовым делам, однако их маршруты неизменно пролегали мимо мастерской. Время от времени в устье пещеры возникала Хайре – этакая звездочка в чешуйках и с крылышками.
- Привет, Рута! Привет, Фардор! - неизменно щебетала она и скрывалась прежде, чем дракон или я успевали ответить. Впрочем, порядок наших имен в приветствиях желтенькой малышки мог меняться.
Наконец работа, как я уже говорила, успешно была завершена. Наконец и я налюбовалась цветами и звездами, еще раз утвердилась в мысли выцарапать узорник для себя. И вот…
Я выхожу из пещеры с калейдоскопом в руках. Чувствую себя – ну как на генеральном испытании в своем аптекарском колледже. Несу эту игрушку бережно – как чашу, до краев наполненную редким и драгоценным зельем… Вдруг мелькнули перед самым лицом пестрые крылышки, я шарахнулась назад… а на камне возле меня уже сидит приятель желтенькой Хайре, сжимая в зубах серебристую трубку калейдоскопа. Я только ахнула. В общем, сюрприза не получилось: драконыши прекрасно знали, что и как им делать с новой игрушкой.
В этот день я вернулась домой… ну, то есть в ту пещеру, куда нас поселили, раньше Мары и Стирха. Лепесток все так же сидел неподалеку от нее и то чертил что-то когтем по утоптанному песку, то замирал, прислушиваясь к чему-то очень далекому – или к своим невеселым мыслям. Я села на землю рядом с драконом. Вот его общество мне никогда не надоедает. С ним рядом можно просто молчать. Однако в этот день мне упорно не везло. Даже помолчать с Лепестком не дали. Только успела я устроиться поудобнее, прижаться спиной к уютному драконьему боку, облегченно вздохнуть – первые минуты покоя за три дня! – как примчался Стирх. Глаза его расширились, он часто дышал – видимо, мчался со всех ног. А за ним следом шла Мара – медленно, торжественно, ну совсем как я меньше часа назад, только вот никакой игрушки в руках не несет наша маленькая волшебница. Она несет саму себя, свои мысли, свою запретную магическую силу – и глазищи ее горят внутренним огнем. Что-то произошло, и что-то настолько серьезное… Я даже испугалась, что моя милая серая мышка повредилась в рассудке. Но эти опасения рассеялись, когда Мара стала прямо передо мной, взглянула на меня сверху вниз…
- Рута, - произнесла изменившимся голосом, - я нашла его. Я нашла янтарный амулет…